Мне вообще нравится, когда повествование обманывает читательские ожидания. (Когда не обманывает, но хорошо сделано, тоже, кстати, нравится.) «Стрэндж и Норрелл» не производит впечатления чего-то революционного, но уже в первых сериях преподносит немало сюрпризов. Так, например, когда мы знакомимся с зашоренным, болезненно консервативным обществом английских джентльменов-волшебников, отрицающих практическое применение магии, затем на горизонте вырисовывается противостоящая им сила — некий мистер Норрелл, — вполне естественно заключить, что он-то как раз зашоренным не будет. Однако противопоставление Норрелла обществу отнюдь не абсолютно, если он выше и свободнее окружающих, то разве что на одну ступень. В магии, первый закон которой – отсутствие преград, преодоление невозможного, – он ставит новые, искусственные заслонки, подчиняясь требованиям разумности и безопасности (говоря откровеннее – его решения продиктованы страхом). Подлинным же противником всякой ограниченности становится Джонатан Стрэндж.
Или вот — собственно отношения Стрэнджа и Норрелла. Они постоянно колеблются, как пущенный маятник, как весы, которым никак не достигнуть равновесия. Неприятие, наслаждение обществом друг друга, обида, вражда... И каждое достигнутое состояние смотрится органичным, кажется, ну вот — так и должно быть. Но потом всё в очередной раз меняется. И только в самом конце становится кристально ясно: эти двое не противоречат друг другу. Они друг друга дополняют. Стрэндж весь – порыв и талант, он – Моцарт для Норрелла-Сальери. И, конечно, Сальери всегда трудно смириться со знанием о гении Моцарта, само существование которого одновременно очаровывает и оскорбляет. Трудно и Норреллу, да; но правда, видимо, в том, что даже стихийной фантазии Джонатана необходимы точные книжные знания. Практический разум дополняет артистическое безумие. (Здесь кажется уместным вспомнить рассуждения Овчинникова ("Корни дуба"
о национальном характере англичан: кельтская порывистость под броней саксонской практичности.) Ничто из этого не может быть безоговорочно признано более важным.
Соперничество же между Норреллом и Стрэнджем не обусловлено самой их природой; оно навязано обществом! Всё дело в том, что — и это ярко и точно показано — любая сила, в том числе и волшебство, мгновенно становится разменной монетой на английском рынке денег и влияний.
Вообще, на мой взгляд, в паре главных героев образ Норрелла немного сложнее и интереснее. Стрэндж ярок и обаятелен, но Норрелл... он трогателен и смешон одновременно, по-своему безукоризненно порядочен и при этом зачастую ведет себя отвратительно. Он, погруженный в книги отшельник, должен, казалось бы, стоять в стороне от суеты общества, но тем не менее оказывается чрезвычайно от общества зависим. Он самолюбив настолько, что ему легче скрываться всю жизнь, чем не быть первым и почитаемым. Он скован стереотипами и слеп ко всему непривычному и неудобному.
Интересно, что самые яркие поступки что Стрэнджа, что Норрелла продиктованы непереносимым одиночеством. Стрэндж влюблен в древнюю магию, но куда дороже ему – молодая жена, потеря которой для него невыносима. И даже не потеря! – ведь в финале истории они по-прежнему разделены (даже – поменялись местами?): важнее всего для Джонатана – её жизнь, её благополучие. Он тоскует по Арабелле не как по лучшей части себя самого (здесь неизбежно возникает ассоциация с Доктором и Кларой), а как по отдельному, хотя и бесконечно дорогому человеку. Норрелл же тоскует по собеседнику – и сам отказывается от товарищества со Стрэнджем, то ли не желая быть ведомым и превыше всего ценя свои принципы, то ли из страха. Гадкие вещи, которые он творит, опять же продиктованы боязнью лишиться общества Генри (который, прекрасно это осознавая, делает свою дружбу предметом шантажа). И всё же главная ошибка Норрелла – в том, что он так и не осознал никогда, что все эти годы не был одинок. Классовые предрассудки не позволили ему увидеть верного помощника и равного себе (сильного волшебника!) в Чилдермассе, своем слуге.
Оба они, и Стрэндж, и Норрелл, изменяются по ходу действия — еще одно важное достоинство сериала. Но если первый скорее закаляется под воздействием экстремальных внешних обстоятельств, то второй, думается, именно в себе открывает новые ресурсы. Его искупление и освобождение кристализованы в финале: это та пронзительная сцена в последней серии, где он признает, что не может тягаться со своим бывшим учеником, отказываясь, тем самым, от бесконечно дорогого статуса первого мага страны; и это, конечно, слова «я не боюсь».
Через истории двух похищенных/мертвых жен, Эммы Поул и Арабеллы Стрэндж, оказываются сопоставлены их мужья, и на контрасте с непривлекательным поведением лорда Поула яснее благородство Джонатана. Эмма становится объектом сделки – что в человеческом мире (замуж её берут из-за приданого; по крайней мере, слова Дролайта не были в сериале поставлены под сомнение), что в Иных Землях (половина жизни – выкуплена). Арабелла выходит замуж по любви и вызволена не в результате договора с магическим существом (который заключить не удалось), да и заточена была – обманом (а не сознательно продана). Лорд Поул использует подвернувшуюся возможность получить состояние; Стрэндж готов пожертвовать всем – и не только своим! – готов отдать весь мир за Арабеллу.
В истории, конечно, есть и еще одно важнейшее действующее лицо — Эльф. И The Gentleman (так он поименован в титрах) — определенно, имя, которое его идеально характеризует. Это церемонность, возведенная в культ. Люди для него — только детали обстановки, прекрасные и хрупкие игрушки; изящество – главный критерий, определяющий их ценность в его глазах. Горе от убийства Стивена – именно горе потери такой очаровательной безделушки. И вечный безмолвный танец среди холодного запустения – прекрасный образ не-человеческой страны, где по-другому течет время. Такой стране и вправду место – за серебристой поверхностью зеркал.
Под занавес перечислю то, что отнесла к мелким недочетам сериала. Само их число (ничтожное) лучше всяких комплиментов показывает, насколько же здесь всё хорошо
очень спойлерно1) думалось, что потеря Стрэнджем на войне книг вызовет более бурную реакцию Норрелла; обещанный визит к нему так и не был показан;
2) как рассеялись чары эльфа, обезобразившие Сегундуса, Ханифута, лорда Уолтера? Ожил ли Генри?
3) поцелуй вернул Арабелле память – слишком сказочно и выглядит необоснованным на общем фоне;
4) был ли исцелен король Англии?
5) осталась ли Англия магической теперь, когда сила ее природы отдана Стивену?
6) как именно был связан со страной эльфов Чилдермасс?
